Саммерхилл — воспитание свободой - Страница 40

Взрослые, которые боятся, что дети станут испорченными, на самом деле испорчены сами, аналогично тому, что именно люди с грязными мыслями требуют закрытых купальных костюмов. Если человека что-нибудь постоянно шокирует, то именно оно больше всего его интересует. Ханжа — это распутник, не имеющий мужества посмотреть в лицо своей обнаженной душе.

Но свобода означает и победу над невежеством. Свободным людям не понадобится цензура ни в пьесах, ни в одежде. Свободные люди не интересуются шокирующими вещами, ибо их ничто не может шокировать. Учеников Саммерхилла нельзя шокировать не потому, что они погрязли в грехе. Они изжили свой интерес к шокирующим вещам и больше не нуждаются в них ни как в предметах для разговора, ни как в поводах для юмора.

Мне всегда говорят: «Ну, и как же смогут ваши свободные дети адаптироваться к тяжелой, нудной работе жизни, к рутине?» Я надеюсь, что эти свободные дети станут первопроходцами в уничтожении самой рутины.

Мы должны позволить детям быть эгоистичными — свободно следовать своим собственным детским интересам на протяжении всего детства. Когда сталкиваются индивидуальные и общественные интересы ребенка, предпочтение должно отдаваться индивидуальным. Вся идея Саммерхилла состоит в освобождении: разрешить ребенку следовать своим естественным интересам.

Школа должна делать жизнь ребенка игрой. Я не имею в виду, что путь ребенка непременно должен быть усыпан розами, полное уничтожение трудностей разрушило бы его характер. Но жизнь сама по себе преподносит столько подлинных трудностей, что нет никакой необходимости в тех искусственных, которые мы создаем специально.

Я считаю, что приказывать ребенку что-либо сделать — неправильно. Ребенок не обязан ничем заниматься, пока не придет к мнению — своему собственному, — что это должно быть сделано. Проклятие человечества — внешнее принуждение, исходит ли оно от папы, государства, учителя или родителей. Всякое принуждение — фашизм.

Большинство людей взыскует бога, да и как может быть иначе, когда семьей правят оловянные боги обоих полов, требующие полной правды и нравственного поведения. Свобода означает право делать все, что ты хочешь, если только этим не нарушается свобода других. Результат ее — самодисциплина.

В образовательной политике мы как нация отказываем человеку в праве жить. Для нас убеждать значит устрашать. Но между запрещением бросаться камнями и принуждением изучать латынь — большая разница. Бросание камней затрагивает интересы других людей, требование изучать латынь относится только к самому ученику. Сообщество имеет право ограничить антиобщественное поведение ребенка, если он нарушает права других, но оно не вправе принуждать ребенка изучать латынь, потому что последнее — дело личного выбора. Заставлять ребенка учить что бы то ни было аналогично принуждению человека принять ту или иную религию по постановлению парламента. И то и другое одинаково глупо.

Мальчиком я изучал латынь, вернее, мне давали латинские книжки, по которым я должен был учиться. Я тогда по ним ничего не мог выучить, потому что все мои интересы были совершенно в другом. В 21 год я обнаружил, что не могу поступить в университет без знания латыни. Менее чем за год я достаточно освоил латынь, чтобы сдать вступительные экзамены, личный интерес побудил меня ее выучить.

Каждый ребенок имеет право одеваться так, чтобы не имело никакого значения, в порядке одежда или нет, если он ее перепачкает. Каждый ребенок имеет право на свободу высказывания. Годы и годы мне приходилось слышать, как подростки выпускают на волю тех чертей и проклятья, которые им запрещалось произносить в детской.

При том что миллионы людей воспитаны в ненависти к сексу и страхе перед ним, удивляет то, что мир не более невротичен, чем он есть. Для меня это означает, что в человеческой природе достаточно внутренних ресурсов, чтобы в конце концов преодолеть то зло, которое ей навязывалось. Продвижение к свободе — сексуальной или любой другой — происходит очень медленно. В моем детстве женщины купались в море в чулках и длинных платьях. Сегодня они открыли ноги и тело. С каждым новым поколением детям предоставляется больше свободы. В наши дни только сумасшедший намажет пальчик ребенка кайенским перцем, чтобы отучить его сосать пальцы. Сегодня лишь в нескольких странах мира детей продолжают бить в школах.

Свобода работает медленно. Ребенку может понадобиться несколько лет, чтобы понять ее значение. Всякий, кто ожидает быстрых результатов, — неисправимый оптимист. Свобода работает лучше со смышлеными детьми. Я был бы рад сказать, что, поскольку свобода затрагивает прежде всего эмоции, на нее одинаково реагируют все дети — и одаренные, и не очень способные. Я не могу этого сказать. Различия хорошо видны на примере учебной работы. В условиях свободы каждый ребенок годами большую часть времени играет. Но когда приходит время, одаренные садятся и делают работу, необходимую, чтобы справиться с вступительными экзаменами в вуз. И за 2 с небольшим года мальчик или девочка выполняет работу, на которую в условиях строгой дисциплины у детей уходит 8 лет. Ортодоксальные учителя утверждают, что экзамены можно сдать только в том случае, если дисциплина заставляет ребенка долго и упорно трудиться. Наши результаты доказывают, что в отношении одаренных детей это полная ерунда. В условиях свободы только одаренные дети концентрируются на интенсивной работе, что довольно трудно сделать в сообществе, в котором происходит так много увлекательного и отвлекающего.